Ванька стоял перед небольшим зеркалом в его комнате в Тибидохсе, куда он прилетел навестить Таню. Он смотрел на себя и не узнавал. Вроде бы все то же самое – светлые вихры, задумчивый взгляд в голубых глазах. Но, порой, Ванька ловил себя на мысли, что он перестает узнавать себя в зеркальном отражении. Он так ясно видел в себе некромага, что это приводило его в ярость и полное помрачение ума. Ванька метался по своей таежной избушке, швырял об пол и стены глиняную посуду, кричал от бессильного гнева. И даже с Таней ему стало общаться очень тяжело. Во-первых, она видела в нем Бейбарсова, которого так и не смогла забыть. А во-вторых… Ванька с ненавистью посмотрел на свое отражение. Он знал, что в те моменты, когда он прикасается или целует Таню, проклятый некромаг чувствует то же самое: и то, как податливы Танины губы, и как нежна её кожа, и… все, абсолютно. Ванька чувствовал себя так, словно они вдвоем целуют и ласкают Таню, а делить её он ни с кем не собирался.
Поэтому он просто перестал до неё дотрагиваться, целовать и обнимать – только, чтобы не доставлять удовольствия этой сволочи, которая, разумеется, издевательски улыбалась всякий раз, получая удовольствие от того, что принадлежало только ему, Валялкину.
Таня сначала обижалась, но не слишком, поскольку к Ваньке она испытывала не слишком сильные чувства, а что касается физического влечения, то тут вообще было глухо. Ванька стукнул кулаком по зеркалу, и оно жалобно задребезжало.
Ничего, некромаг! Я теперь знаю, как тебе отомстить! И ты еще пожалеешь, что связал нас через этот мерзкий артефакт!
Ванька усмехнулся, и зеркало отразило хищную усмешку некромага.
***
Ванька принялся осуществлять свой план мести. Но для этого ему нужен лучший друг, участник всех детских шалостей и взрослых приключений – Ягун. Только вот согласится ли он?
Валялкин нашел Ягуна в зале Двух Стихий, где играющий комментатор в компании Лотковой поглощал пончики с вареньем.
- Ванька, друг! – улыбаясь, воскликнул Ягун, увидев Валялкина. – Прилетел все-таки! Как я рад тебя видеть, мамочка моя бабуся! А Танька к Соловью пошла, какие-то там фигуры отрабатывать с младшим составом, так что, только вечером будет, наверно.
- Да, я, собственно, не к Таньке, а к тебе, - брякнул Валялкин, и тут же, увидев изумленно-озадаченный взгляд друга, поспешил добавить:
- То есть, поговорить нужно, ты сейчас свободен?
- Ну да, само собой! Катя, я скоро! – и, махнув рукой Лотковой, проводившей его недовольным взглядом, Ягун вышел из зала вслед за Ванькой.
- Ну, что за тайны, Валялкин? – Ягун с любопытством смотрел на хмурого друга. – Ты что, Таньке собрался предложение делать и не знаешь, какое кольцо купить?
- Нет, что ты, - содрогнувшись, произнес Валялкин, мельком подумав, что они вдвоем с Бейбарсовым в постели с Таней в первую брачную ночь его совершенно не устраивают. – Никакой свадьбы, и я объясню, почему. Идем ко мне, у меня уж точно никто не услышит.
И Ванька потащил удивленного Ягуна к себе в комнату.
- Так в чем дело, Ванька? – Ягун плюхнулся на кровать и выжидающе уставился на Валялкина. - Что ты мне сказать-то хотел?
- Ягун… я… ты только послушай, не обижайся, но… давай займемся любовью! – наконец решительно выпалил Ванька.
- Что? – поперхнулся комментатор, а глаза его стали круглыми, как блюдца. – Валялкин, ты что, совсем… ты это… может, тебе водички? Или я сейчас бабусю позову!
Комментатор вскочил и, стремглав бросился к двери, но был перехвачен Ванькой уже у самого выхода.
- Постой, Ягун, ты не понял, я не из… этих, - Ванька цепко держал комментатора за рукав. – Просто мне нужно, понимаешь?
- Понимаю, понимаю, - успокаивающе забормотал Ягун. – Конечно, нужно, само собой, это всем нужно. Я сейчас, ты подожди здесь, Валялкин, я сейчас вернусь, и нам всем будет нужно и хорошо.
- Да, сядь ты, Ягун и послушай! – Ванька повысил голос, понимая, что его просьба звучит дико, а сам он за такое давно бы уже смазал в челюсть тому, кто предложил бы ему нечто подобное.
Комментатор молча сел на краешек кровати, выжидательно уставившись на Ваньку.
- Понимаешь, помнишь это Зеркало, что украл Бейбарсов… я связан с ним! – волнуясь, говорил Ванька. – И я чувствую, как он все время издевается, когда я целую Таню, или дотрагиваюсь до неё!
- Ну и что? – удивился Ягун. – Да пусть себе, тебе что – не все равно! Она же с тобой, это он должен злиться или завидовать!
- Ты не понимаешь, Ягун! – Ванька волновался все больше. – Ты не можешь представить себе, каково это – когда твою девушку целуешь и трогаешь ты и еще кто-то! Мы всегда втроем, пойми, я так не могу, не могу, я схожу с ума!
Ванька сел рядом с Ягуном и закрыл лицо руками. Его худые плечи вздрагивали.
- Вань, да ты чего, ну, перестань! – Ягун тихонько погладил друга по плечу и тотчас же убрал руку, слегка покраснев.
- Я прекратил все общение с Таней, я не могу её теперь видеть! Каждый раз, когда она рядом, я чувствую какое-то животное желание повалить её на землю, сорвать одежду и… Я знаю, это не мое желание, я сам этого вовсе не хочу!
Ванька с отчаянием смотрел на друга.
- Ну… а что здесь такого? – хмыкнул Ягун недоверчиво. – Мы же уже взрослые, ничего в этом страшного нет. Почему бы вам с Таней и не заняться этим делом?
- Да потому, что он сильнее! И, когда я с Таней, он совершенно вытесняет меня! В эти минуты с ней не я, а Бейбарсов, понимаешь теперь! – это признание Ванька почти выкрикнул и замолк, опустив голову и безнадежно сцепив пальцы в замок.
- Так, Валялкин, теперь успокойся и внятно объясни, зачем тебе, чтобы мы… ну, это… переспали? – уши Ягуна покраснели.
- Понимаешь, я знаю, что он может убрать эту связь, он же подчинил себе силу Тантала, значит и Зеркало тоже! Он может, я был у него недавно, он подтвердил! Но эта наглая сволочь отказалась разорвать связь! Он сказал, что, пока Таня не с ним, он так и будет сидеть у меня в мозгах и вытеснять мое сознание, когда я рядом с ней!
- Вот скотина! – не удержался комментатор. – Слушай, а Танька знает?
- Чувствует, - отрезал Валялкин. – Она прекрасно помнит поцелуи этой дряни и получает от них гораздо больше удовольствия, чем от моих, поверь! И это я тоже знаю!
- Н-да… ситуация, мамочка моя бабуся! - протянул Ягун. – Так зачем тебе это надо?
- Понимаешь, когда он почувствует, как я… делаю это с кем-то другим, не с Таней, он не сможет вытеснить меня, он будет все это ощущать, и ничего не сможет сделать. У него не останется выхода, кроме как оборвать эту проклятую связь! Ягун, прошу, помоги, мы же друзья!
- Погоди, Валялкин, ты что же, хочешь, чтобы мы с тобой… ну, это самое… только чтобы отмстить Бейбарсову?
Ягун исподлобья смотрел на Ваньку.
- И чтобы он уничтожил эту связь! – кивнул Валялкин, чувствуя себя неуютно под мрачным взглядом комментатора. – Просто, может, если мы начнем, он её и разорвет и нам не придется… доводить дело до конца? Ягун, будь другом, помоги, иначе мне не останется ничего, кроме как… покончить с такой жизнью!
Ягун побледнел:
- Ты, это… прекрати, Ванька! Ты о Таньке-то подумал? И обо мне? Как мы без тебя будем?
- Не знаю, как ты, Ягун, - горько усмехнулся Ванька, - но вот Таня точно уж спокойно без меня сможет. Ей со мной хорошо только, когда этот чертов некромаг занимает мое место! А в остальное время… пойми, мы совершенно не понимаем друг друга, и нам вообще не о чем разговаривать! Я не могу так больше, я просто не могу так жить!
Глаза Ваньки выражали такую муку, что играющий комментатор вдруг испытал острую жалость и сочувствие к другу.
- Ванька, ладно, давай попробуем, - пробормотал он, дотрагиваясь до худенького плеча Валялкина. – Только так, чуть-чуть, не до конца, ладно? Все-таки, мы с тобой не… ну, короче, иди сюда!
С этими словами Ягун неожиданно впился в губы ошалевшего Ваньки поцелуем, повалив его на кровать… ***
Глеб Бейбарсов сидел в удобном кресле гостиничного номера «люкс», покачивая бокалом мартини, который он держал тонкими смуглыми пальцами. Он уже месяц жил здесь, полностью вжившись в роль свободного скучающего художника, за которого его принимал персонал гостиницы.
Впрочем, почему принимал? Когда бы в номер не заглядывала горничная, красивый черноволосый парень все время рисовал портреты какой-то девушки, причем, разглядеть их не представлялось возможным, поскольку странный постоялец сразу же выпроваживал бедную прислугу.
А он… он думал только о Тане! Она все равно будет с ним, он знал это, просто надо еще немного подождать.
И, когда несколько дней назад на пороге своего номера он внезапно увидел Валялкина, то его холодное сердце некромага забилось быстрее – вот он, переломный момент!
Он отказался разорвать связь между ним и ветеринаром, хотя, когда он чувствовал, как этот жалкий маечник прикасается к ЕГО Тане, ему хотелось разорвать его на тысячу кусков. Но, каждый раз, Глеб загонял поглубже свою ревность и продолжал ждать…
И вот теперь – Глеб внезапно почувствовал все отчаяние Валялкина, он ощущал, как плохо и больно сопернику. Бейбарсов ухмыльнулся. Ну же, давай, откажись от Тани, я услышу! И тогда ты будешь свободен, я отпущу тебя, маечник! А Таня, наконец-то, будет моей!
Некромаг ждал, затаив дыхание. Ну, давай же, еще немного, что тебе стоит!
И тут… Глеб чуть не поперхнулся мартини, поняв, что сейчас происходит с Валялкиным, да, черт побери, не только с Валялкиным, а с ним, Бейбарсовым! Ах, ты, сволочь, извращенец проклятый!
Бейбарсов вскочил с кресла, стараясь избавиться от кошмарных ощущений.
Он никогда не замечал за целомудренным и стеснительным ветеринаром такой испорченности. Некромаг с отвращением потер губы, на которых ощущались поцелуи, не Танины, чужие! Более того, эти губы принадлежали парню! Глеб оторопел от ужаса, поняв, что это только начало, и букет самых жутких в его жизни ощущений ему только предстоит!
Нет, только не это! Некромаг, обливаясь холодным потом чувствовал, как по его ноге ползет чья-то омерзительная мужская рука, поглаживая его по бедрам! Будь ты проклят, скотина голубая!
Некромаг забегал по комнате, стараясь не думать о том, чем и с кем занимается этот …
Тут Бейбарсов так грязно выругался, что сам устыдился слов, сорвавшихся с его губ… которые сейчас терзал поцелуями неизвестный мужик!
Нет, не может быть! Он же собирается… нееееет! Некромаг ощущал, как с него стягивают брюки, а отвратительная мужская рука заползает ему куда-то в пах, нежно проводя по внутренней стороне бедер. Ни за что! Лучше умереть!
Бейбарсову никогда так не было страшно и противно! Таню он добьется и так, все равно, ему нужна только она, значит, цель некромага обозначена и будет достигнута. А вот на ТАКОЕ Глеб уж никак не рассчитывал, будучи однолюбом, да еще и классической ориентации.
Проклятый маечник, добился своего!
И некромаг поспешно бросился читать заклинания разрыва связи через Зеркало Тантала, чувствуя, что руки на теле становятся все настойчивее и проникают уже куда-то в тыловую часть.
Только бы успеть! ***
- Ванька, привет! Мне сказали, что ты прилетел, вот я ушла пораньше… - Таня рывком распахнула дверь в Ванькину комнату и остолбенела от увиденной там картины.
Валялкин, тот самый, который и целовать-то её стеснялся, пока в его сознание не врывался Глеб! И этот самый скромник, лежал совершенно обнаженный на кровати, издавая стоны страсти, а на нем бесстыдно разлегся второй лучший друг, причем его руки суматошно ползали по… Таня отвернулась, чтобы не видеть этого бесстыдства.
Она, конечно, была шокирована, но, почему-то, боли от измены Ваньки совсем не испытывала, наверно, потому, что Ягун тоже был другом, а особого физического влечения к Валялкину никогда у себя не наблюдала. Просто было противно.
- Ванька, что ж ты мне раньше не сказал, - смогла вымолвить Таня, когда слегка пришла в себя. – Я бы не стала с тобой встречаться и ты тоже не шел бы против своей природы!
Покрасневший Ягун сполз с Валялкина, который лихорадочно нащупывал брюки где-то за кроватью.
- Таня, это совсем не то, что ты подумала… - Валялкину самому стало противно от этой банальнейшей фразы. – Мы вовсе не…
- Не надо, Вань, ну, что ты! Я не настолько косный человек. Просто могли бы и сказать, друзья называются!
Гроттер с укором смотрела на остолбеневших парней.
- Танька, ты… это… мы же ради тебя… - Ягун шумно дышал и никак не мог найти правильных слов, что было очень странно для вечно остроумного и болтливого комментатора.
- Вы молчали ради меня, понимаю, - задумчиво произнесла Таня. – Но теперь вам нет нужды скрывать свою связь. Ванька, ты свободен, я больше не буду с тобой! А дружить, я надеюсь, мы будем по-прежнему! И не стоит ничего объяснять! – протестующее подняла руку девушка, увидев, что Ванька собирается что-то сказать. – Пусть у вас все будет хорошо!
С этими словами Таня повернулась и вышла, плотно закрыв за собою дверь.
- Черт! – только и смог сказать Валялкин, тщетно пытаясь успокоить дыхание. – И что теперь делать?
- Не знаю, - хмуро пробормотал Ягун. – Танька, конечно, никому не скажет, само собой, только вот…
- Да, девушки у меня больше нет, - задумчиво констатировал маечник.
- Так, что с этим Зеркалом, сработало? Некромаг снял связь? – с волнением спросил комментатор.
- Нет еще, - соврал Валялкин, избегая смотреть другу в глаза. – Но он хотел, я почувствовал. Слушай, Ягун, может еще?..
- Давай! – с радостью воскликнул комментатор. – Надо дожать этого подлого некромага! Я с тебя не слезу, пока он не разорвет связь! Ну, то есть… ты понял!
- Иди сюда! – и счастливый внук Ягге бросился в объятия смущенного маечника. ***
Глеб шумно вздохнул, приглаживая взъерошенные волосы. Успел, слава богам! Проклятый извращенец, вот уж не думал! Понятно, почему так легко было управлять его сознанием, когда он был с Таней. Ему просто не очень-то и хотелось, вот он и уступал место ему! Какой же идиот! Отказаться от лучшей в мире девушки ради какого-то парня!
Некромаг тяжело вздохнул. Так он хотя бы изредка мог ощущать присутствие Тани рядом и целовать её, пусть даже через Валенка. А сейчас… опять думать о ней, не зная, где она, не слышать её смеха, не ощущать вкуса её губ! Ну, что ты будешь делать с этой дрянью, из-за него он опять будет не спать ночами, часами пялясь на глупую круглую луну.
Бейбарсов поплелся к кровати, проклиная маечника и думая, как всегда, о Тане.
Внезапно раздался стук в дверь.
«И кого там демон принес!» - хмурый некромаг совершенно был не в состоянии видеть кого-то, он хотел думать о Тане и только о ней.
- Войдите! – голос некромага не предвещал ничего хорошего незванному посетителю.
Дверь бесшумно распахнулась. Некромаг окаменел. На пороге стояла Таня Гроттер.
- Здравствуй, Глеб! – смущенно поздоровалась она.
- Здравствуй! – Бейбарсов постепенно понимал, что это не сон и не глюк. Это она, его любимая Таня, пришла к нему, сама!
- Я вот, решила тебя навестить, - продолжала Гроттер, стоя в дверях. – Как ты?
- Ничего, нормально. А ты… что-то случилось?
- Нет, ничего особенного, - Таня пожала плечами. – Просто… Глеб, мне надоело целоваться с тобой через Валялкина!
И Гроттер решительно бросилась на шею остолбеневшему от счастья некромагу. Впрочем, Бейбарсов крайне быстро пришел в себя и воспользовался сложившейся счастливой ситуацией по полной программе. ***
Уже глубокой ночью Глеб лежал на кровати, глядя на прекрасную полную луну. Рядом с ним спала уставшая, но довольная Таня, прижавшись к его груди. А счастливый некромаг, любуясь рыжими локонами, струящимися по обнаженным плечам Тани, думал о том, что ради такой ночи можно было и стерпеть домогательства этого извращенца! конец |
