Введение.
Эта история о мире, параллельном нашему, о другом времени, и других традициях. Но главное, эта история о девушке Христине.
В мире, о котором пойдет речь, все несколько по-другому. Тут кроме людей есть еще вампиры и дрампиры. Все эти виды объединяют под общим понятием - сапиры. Исторически есть две версии появления дрампиров. Одни считают, что они гибриды людей и вампиров. Другие думают, что это отдельный вид.
Вампиры. Известно, что вампиры боятся трех вещей: вода, солнечный свет и все освященные предметы (кресты, соборы и т. п.). В нашем измерении, назовем его Андромеда, Творец, создавая вампиров, упростил им жизнь. Вампиры не боятся воды, могут находиться на солнце, но не больше пяти часов. На первой минуте шестого часа вампир не умрет, но мучения его будут страшны, солнце будет сжигать его изнутри, пока все тело его. Не покроется страшными ожогами. Все вампиры подчиняются главному парламенту, в него входят три верховных консула, «вечные жители», и посыльные от вожаков всех вампирских таборов. Посыльные и вожаки чаще всего родственники, и умеют общаться друг с другом путем телепатии. Каждый вожак может, посмотрев на сапира, увидеть то, что не видят другие, то о чем он не договаривает или просто не знает. Поскольку вожаки не вечны, их полномочия передаются от одного к другому. Новым правителем выбирают самого уважаемого, но не за силу, а за мудрость. Бывший вожак станет старцем, главным советчиком нового вожака, когда старец умрет, придет время выбирать нового управляющего табором. Чародейственные силы передадутся новому вожаку путем смешения его крови с кровью старого вожака. В крови вампиры нуждаются, но в малом количестве, это один-два стакана в месяц.
Дрампиры. Творец создавал дрампиров как отдельный вид сапиров. Они могут пить кровь и людей и вампиров, а могут воздерживаться (таких называют вегетарианцами). Страхами вампиров они не обладают, но есть другой нюанс: каждое третье полнолуние после рождения, стоит дрампиру только засмотреться на луну, и неважно днем или ночью, и он превращается в волка. Этот волк не похож на собаку, он намного больше и кровожаднее. Оборотень будет убивать всех сапиров вокруг него. Из-за этого свойства дрампиров их побаиваются, поэтому они прячутся среди людей или вампиров. Но иногда и они образуют небольшие поселения. В 12 лет и у дрампиров и у вампиров появляются первые клыки для укусов.
Войны. Конечно, без войн между видами не обойтись. Вампирам надо питаться, поэтому вампиры совершают раз в месяц, небольшие набеги на людские поселки, которые называют охотой. В них никто обычно не умирает, но есть раненые. Некоторые людские поселки договариваются с вампирскими таборами. Организуются пункты сдачи крови. И раз в месяц люди отдают собранную кровь вампирам. Есть одно правило сапиров не ранить детей или женщин сапиров в войнах. Укушенный вампиром человек становится вампиром, только если в его кровь попадет яд или кровь вампира. Если это будет кровь дрампира, укушенный становится дрампиром. В случае, когда кровь и вампира и дрампира (даже если это просто капля) то кровь дрампира побеждает.
Глава первая.
Истоки.
Это было давно и недавно. Может, этого и не было. Но он четко помнит каждое своё действие, каждое сказанное слово, он помнит все и это его наказание.
Открывается дверь и.… Все расплывчато, но эти два образа он видит четче, чем когда-либо. Полумертвое детское тельце, с небольшой ранкой на шее. Ребенок почти не дышит. Над ним навис юный голодный вампир. Картинка как обычно резко меняется. В клетке сидит вампир. Это суд над ним. На скамейке — главный свидетель. Это тот ребенок, ему два года, и этот момент его жизни ему не запомнится. Жертвой его чистой крови, его спасли, теперь это вампир. В целях безопасности его забрали из семьи. К счастью этого он тоже не запомнит.
Юный вампир-нарушитель это его брат. Он учил Лиэна, считал, что если не помогать добывать пищу, он сам найдет достойную жертву, здорового мужа, но Лиэн выбрал ребенка. Тогда давно на охоте Лиэн не выдержал. Он на минуту забыл о брате. И брат преступил закон сапиров, единственный закон. Теперь каждый день это снится ему, всегда одно и тоже: мертвый ребенок, суд, и снова ребенок.
Что случилось с братом? Его наказали с одной стороны жестоко с другой гуманно. Лиэна не убили, его отдали людям. Его ждет долгая жизнь в заключении, ежедневные представления на потеху людям, постоянные мучения и вечный голод. Лиэн уже изменился, повзрослел, его уже не найти, хотя попытки были. Ребенка отдали фактическому виновнику преступления, не уследившему, ребенка отдали ему. Каждую ночь он страдает, спит неспокойным сном, вспоминая тот вечер. Он не может покончить со своими мучениями.
Я уверена, мог бы он не спать, не спал бы, но вампиры, как и люди не могут без сна. Но вот в глазах темнеет, это обычно означает, что муки окончены. Надо вставать, опять делать вид, что у тебя все хорошо, снова улыбаться, и пытаться радоваться жизни. Но ночью засыпая снова мучиться. И так каждый день с того рокового момента.
Наконец, ты открываешь глаза. Сначала, трудно понять, где ты. Но постепенно мысли приходят в порядок. Встаешь с постели, и день начинается снова.
***
Кристофер Олдли сидел в своем кабинете. Он был новоизбранным вожаком своей стаи. Утром он разобрался со всеми задачами своей должности, и день проходил в скучном сидении за рабочим столом. Кабинет Олдли был просторным, но мебели в нем почти не было. В дальнем от двери углу стоял большой рабочий стол, на нем лежали аккуратные стопки бумаги, и перо рядом с которым стояла склянка с чернилами. Около стола стоял стул с резными ножками, на нем сейчас сидел вожак. Около двери находился большой шкаф, выполненный в том же стиле что и стул. В шкафу покоились дела всех вампиров, когда-либо живших в Триции (табор которым возглавлял Олдли). Еще в кабинете было два стула для посетителей, они стояли в центре кабинета.
Мирную сцену нарушила Христина, ворвавшаяся в кабинет. Девушка лет шестнадцати. Одета она по обычаю: длинная серая юбка едва достает до земли. Корсет болотного цвета скрыт под черным пиджаком из кожи дракона. Пиджак – папин подарок на двенадцатилетие она надевает каждый день. Яркие рыжие волосы длиной до середины бедра контрастируют с бледной почти белой кожей лица. Прическа напоминает сеть, которую сплели из множества кос. Над прической трудилась служанка Христины – Миления. Ее Христина служанкой никогда не считала. Они с детства дружили как самые лучшие подруги и ни на миг не расставались. Других друзей у Тины не было, она в них и не нуждалась.
Христину переполняла ярость, которая так и норовила выбраться наружу.
— Папа, ты опять соврал мне! — еле удерживаясь, чтобы не перейти на крик проговорила Христина, — Мне уже семнадцать лет. Я ни разу не была на охоте. Даже Трида и Талинна уже побывали там, я слышала, как они жаловались на то, что у них не было времени даже накраситься. Ты знаешь, что я пригожусь на охоте гораздо больше чем эти «куклы». — Христина сделала глубокий вдох и закончила свою речь, — Это из-за того, что я твоя дочь.
В комнате повисла тишина, нарушаемая только скрипом двери, которая медленно закрывалась. Кристофер дождался, пока дверь встретится с косяком и начал говорить.
— Естественно я за тебя волнуюсь. Я знаю, что тебе очень хочется поскорее начать охотиться. В твоем возрасте я тоже рвался на первую охоту, но поверь это не так интересно как говорят. В права охотника входят в семнадцать лет. Тебе осталось переждать всего две луны.
— Две луны не такой малый срок как два дня. И хоть ты не говоришь мне, когда охота, я все равно все узнаю, ты не можешь перенести полнолуние, — сказала Христина, повернулась лицом к двери и стремительно вышла из комнаты. Ярость её, поутихла. Когда она увидела Милению шедшую ей навстречу, ярость исчезла совсем, появилось желание рассказать обо всем подруге.
***
Миления. Миления — девушка примерно того же возраста что и Христина. У неё пышные черные волосы длиной до плеч, карие глаза. Обычно она одевается в длинные платья, которых у неё множество всех цветов и оттенков. Платья Миления выбирает в зависимости от настроения. Она постоянно ходит вместе с Христиной, их даже называют сестрами. Девушки живут в одном доме, в соседних комнатах. Сегодня она одета в платье зеленого цвета.
Девушки вышли из здания управления. Оно было построено несколько веков назад, из желтого камня, который ценился как отличный оберег от всех напастей. Здание располагалось в большом Центральном парке. Солнце только встало, но уже светило во всю свою мощь. Лучи света медленно перетекали с зеленых крон деревьев на листья кустарников и направлялись к мягкой траве. Казалось, что всё вокруг светилось изнутри. От правительственного здания шло несколько аллей-лучей, ровными рядами вдоль лучей стояли бревна-лавки. На них сидели вампиры и вампирессы, в большинстве молодые. Вдоль аллей были посажены большие широколиственные деревья называемые драценой. От деревьев падала тень, дающая желанную прохладу в жаркий летний день.
Первой начала говорить Христина:
— Представляешь, он сказал, что мне ещё нет семнадцати, и что осталось подождать две луны, — при этих словах Тина очень правдоподобно изобразила отца.
— Мама говорила, что мистер Олдли первый раз пошел на охоту, когда ему не было и семнадцати (мать Милении служила у Кристофера так же, как Миления у Христины). Еще она говорила, что он прекрасно себя проявил, в отличие от брата. — Быстро произнесла Миления, как будто боялась, что за ней кто-то следит, и если он узнает, то будет плохо,— Кстати, о брате. Ты ведь хотела спросить отца о нем.
— Да, я спрашивала, но папа отмалчивается, делает вид, что не слышит меня ну или переводит разговор в другое русло. Странно это как-то, о нем никто ничего не знает …
— … или не говорит. — Закончила Миления, — И вот ещё что, я порылась в библиотеке, как ты просила, и нашла лишь одно упоминание. — Миления вытащила из сумки небольшой клочок бумаги и прочла: «Ли-Энирус брат Кристофера, сын Владимира Олдли в пятидесятом году второго столетия от рождения Святого Зверя в возрасте Молодого волка первый раз пошел на охоту».
— В возрасте Молодого волка?
— Это из легенды «О трёх волках». Возраст Молодого волка это полтора года.— Христина бросила на Милу удивленный взгляд: «полтора года?» — Полтора года по волчьим меркам, все равно, что четырнадцать лет по меркам сапиров.
— Похоже, мы только что узнали загадку, которую должны разгадать! — в глазах Тины загорелся недобрый огонёк. Теперь уже Миления смотрела на Христину с удивлением.
***
— Вы видели, как она на меня посмотрела? — Трида, дождавшись пока Христина с Миленией отойдут так далеко, чтобы они не услышали, задавала вопрос, не требующий ответа. Трида была блондинкой с голубыми глазами, одетая всегда с иголочки, она не позволяла себе одеваться в платья темных цветов, все оттенки красного и желтого, салатовый и голубой вот её цвета, с особым почетом она относилась к белому цвету. Как дочь помощника заместителя вожака, она могла позволить себе по несколько облачений каждого оттенка (у Христины, к слову, было три зеленых платья и по одному белого, черного и красного цветов).
— Думает, что если она дочь вожака, то ей все позволено, — как обычно дополняла Мелоди, кареглазая брюнетка.
Пять девушек в возрасте от шестнадцати до восемнадцати, считались местным авторитетом. Трида, самая старшая, была главной среди них. Мелоди, лучшая подруга Триды, использовалась Тридой как прислуга. Талинна умела готовить косметику и обладала любовью ко всему прекрасному, в этой кампании она ценилась, потому что хорошо раскрашивала лица (так говорила Христина). Но Талинна не имела собственного мнения, к ней прислушивались только тогда, когда она делилась своими секретами по уходу за кожей. Самыми младшими в этой пятерке были близняшки Карин и Марин, они всегда ходили вместе, как будто не могли по-другому, они вели себя как один человек, заканчивали фразы друг за друга. Девушки больше других выделялись своей необычностью.
Итак, девы продолжали свой разговор:
— Она даже не красится — Талинна затронула свою любимую тему.
— Думает, что если она заплела волосы то, сразу стала красавицей! — наперебой говорили сестры. Дальше уже не было важным, кто и что говорил, потому что, когда разговор затрагивал Христину, он переходил в бессмысленное и непонятное действо. |
