Молко огляделся. Увидев скамейку, он подошел к ней, завлекающе покачивая бедрами. Ловя на себе откровенно восхищенные взгяды проходящих мимо парней, лег на нее, подложив под голову куртку.

Уставился в звездное небо. «На небе звезд, как микробов в воздухе…И все такие красивые». Бирюзовые неколлинеарные глаза мечтательно прищурились. « Вон та звезда – это я… Рядом с ней – Доминик. А эти звезды друг на друге…»

Домыслить ему не дали. Окно на втором этаже распахнулось, и нервный мужской голос произнес:

- Молко, ты такой предсказуемый! Я знаю, о чем ты думаешь! И не надо отпираться –если ты думаешь, то о сексе!

Брайан мысленно поставил галочку. «И все-таки он существует. Способ разговорить Доминика Ховарда».

- Дом, ну прости-и-и-и-и!..

Доминик зло захлопнул створки, прищемив при этом палец. Отчаянно тряся рукой, он не придумал ничего умнее, чем засунуть пальчик в рот. Бо-бо прошло, но Дом продолжал блаженно его посасывать.

Молко хищно облизал губу. Басист укусил себя за вновь обретенный перст.

«Первое правило Доминика Ховарда: никогда. Ни за что. Ни при каких обстоятельствах. Не делай того, что Молко может не так понять» .

Поздно. Дом сделал в форточку недвусмысленный знак и прокиричал Брайану:

- Фак ю!
Тот активно закивал и заорал:
- Фак ми, фак ми-и-и-и!

«Первое правило Брайана Молко: если кого-то очень хочешь, визжи. Много. Долго. Громко».

- Детка, покажи мне грязные танцы!

Доминик задернул шторы и обиженно засопел.

«Второе правило Доминика Ховарда: не отказывай себе, если кого-то очень хочешь. Даже если этот кто-то – мелкий, гнусавый и охренительно секазный ».

Молко ухмыльнулся правым глазом, встал прямо под окном и завизжал:
- Dre-е-е-е-е-еam brother, my killer, my lover…Dre-е-е-е-е-еam brother, my killer, my lover…

В форточку вылетела картина, изображающая букет гладиолусов. Ховард виновато подумал: «Извини, Молкс, настоящих нету…».

Молко не расстроился. Он проследил печальным взором за картиной и поднял голову к окну.
- Я буду визжать, пока ты меня не простишь.

«Второе правило Брайана Молко: будь настойчив. Тебя в любом случае простят».

Дом вспомнил свои утренние мысли. «Не прощу его никогда! Ни за что! Видеть его не хочу!». Он слегка приободрился, гордо выпятил нижнюю губу и открыл окно.
- Ладно, прощаю…А ты меня правда любишь?

Бри взвизгнул и прокричал тонкому мужскому силуэту в большом светлом окне:
- Every me and every you,
Every Me-е-е-е-е-he-е-е!

Доминик задумчиво проследил взглядом Гнуса, счастливо попрыгавшего в подъезд, и начал распихивать по углам чашки с недопитым кофе, носовые платки и кучу порванных фотографий Брайана со скоростью, равной скорости мысли Мэтью Беллами.

Молко в этом хаосе был для Дома как глоток свежего воздуха в общественном туалете, как желтые стринги поверх черных брюк со стрелками. Впрочем, кем еще может быть Брайан?

В комнату ворвался вышеназванный помутитель ховардского разума. Доминик мысленно спел прощальную песнь своей непорочности и кинулся на шею Молксу.

На следующее утро солнце подозрительно долго не вставало. Доминик, видимо, заразившийся поразительной дотошностью от Мэтта, был крайне озабочен этим вопросом. Бри покрепче прижался к Ховарду и жарко прошептал тому на ухо:
- У каждого бывают такие минуты, когда тупо не хочется ничего не делать. А просто лежать и… и все.
- И у солнца тоже?
- Ну а почему бы и нет? Может, оно просто вчера перепило… Или всего-навсего устало…Или лежит сейчас с кем-нибудь, как мы с тобой.
- Молко, ты дебил или притворяешься?
- Дом, я не дебил. Я мечтатель.
- Мечтатель он, блин.
- А что в этом плохого?- выщипанная бровь лукаво изогнулась.
- Да ничего в принципе…
- Ну вот.
- А о чем ты мечтаешь?
- Когда?
- Ну-у… Когда просыпаешься?
- О тебе.

Доминик покраснел и опустил глаза.

- А когда засыпаешь?
- О тебе.
- А о чем-нибудь еще мечтаешь?
- Нет.
- Как?! Совсем?
- Ну да, совсем. Сейчас я вообще ни о чем не мечтаю. Ну если только о большой запотевшей бутылке пива.
- Бля, Молко, ты меня иногда убиваешь.
- Слушай, ты мне уже надоел. Знаешь, кроме как нести чушь, рту можно найти другое применение. – недовольно заворчал Брайан и поцеловал Дома в несопротивлявшиеся губы.