Вступление
- Две полоски, Сайлер. Ты рад?
Две полоски? Мужчина поперхнулся и оперся об дверной косяк. Когда они с Адамом обсуждали эту авантюру, речь шла о том, чтобы свести с ума Эль, а не его.
- Его зовут Гудвин, - сказал ему Адам в ту злополучную ночь. Сайлер тогда усмехнулся:
- И это естественно псевдоним?..
- Как и все, - туманно отозвался мистер Монро и переключил скорость в старом «Alfa Romeo». Кстати о машине – и с этой задумкой Сайлер не был согласен, ибо знал о истинных доходах Адама.
- Мы могли себе позволить что-нибудь получше, - скептически отозвался он, смотря на красный легковой автомобиль.
- Будет лучше, если мы приедем к нему на этой старой развалюхе, - прекращая дальнейшую дискуссию, сказал Адам.
Возражать четырехсотлетнюю экспонату у Сайлера не было сил. Его период бодрствования перевалил уже за двадцать часов, и все чего ему в тот момент хотелось так это одеяло и подушка. К сожалению, ни того ни другого в итальянском жучке не нашлось и поэтому всю дорогу до Великого Гудвина Сайлер проспал в позе эмбриона. Когда он разлепил свои очи, за пыльным окном уже брюзжал рассвет.
Адам сидел за рулем и невозмутимо, абсолютно не затуманенным взглядом, смотрел на дорогу. Сайлер с завистью покосился на него и жадно облизнулся. Он свято верил в то, что однажды он вскроет эту светловолосую черепушку и заберет уникальный дар мистера Монро. Однажды…А пока он должен смирно сидеть и ждать, пока они приедут.
- И все-таки я не понимаю, зачем он нам нужен, - Сайлер неуклюже развернулся, обращаясь к водителю, - я бы убил его, забрал дар, а потом бы мы все провернули вдвоем. И без лишних затрат.
Адам поморщился.
- Его способность довольно сложна. У него самого ушел ни один год, чтобы изучить её и взять под контроль. У нас нет времени на то, чтобы ты осваивал её.
Сайлер капризно выдохнул и отвернулся. Он не привык, чтобы ему указывали, что надо делать – убивать или не убивать, брать или не брать, осваивать или не осваивать. Раньше он как-то обходился без чьих-либо советов и жил, кстати говоря, прекрасно. Нахватал кучу способностей, чуть не взорвал пол Нью-Йорка…
А потом появился этот регенерирующий и принялся учить его, Сайлера, уму разуму. Как же был неправ тот мудрец, который говорил, что: «Одна голова хорошо, а две еще лучше». Этого «лучше» Сайлер пока не ощущал.
- Приехали, - голос Адама выудил его из собственных мыслей и Сайлер выпрямился, пытаясь разглядеть, где же обитал тот самый Гудвин.
Изумрудным Городом тут и не пахло – дом, около которого они остановились, находился на самой окраине Горбатой Горы, некогда бывшим приютом золотоискателей, а теперь ставшей небольшой деревенькой, открывавшей въезд на Фарго*.
Вслед за Адамом Сайлер вылез из машины и неуверенно остановился около покосившегося забора. Видя сомнения на лице мужчины, Адам похлопал его по плечу, и смело шагнул во двор. Сайлер нехотя протиснулся в маленькое отверстие, видимо служившее калиткой, и брезгливо огляделся вокруг. Адам уверял его, что более алчного человека, чем этот самый Гудвин он за свои немало прожитые годы не видел. Но, позвольте, разве мужчина так страстно любящий деньги не пытается окружить себя роскошью?
- Ты уверен, что он здесь живет? – Подозрительно спросил Сайлер. Адам усмехнулся.
- Уверен. Он всегда выбирал самые злачные места.
- Видимо в этот раз он перегнул, - заметил брюнет, двигаясь к двери. Как оказалось, она была не заперта. Адам узрел в этот факте Божье благословление:
- Он нас ждет, - величественно сказал мистер Монро, затаскивая внутрь нервно озирающегося Сайлера.
Внутри дом был еще грязнее и неприятнее, чем снаружи: вековые слои пыли, словно шаль, разместились на деревянном буфете, паутина весело свисала с потолочных балок, большинство мебели было накрыто грязными тряпицами, а несколько окон было заколочено. Даже такие крепыши, как нервы Сайлера и то остро вытянулись от этой картины.
- Гудвин? Гудвин? – Тихо вопрошал Адам в темноту комнаты.
Откуда-то слева раздался скрип и мелодичное постукивание башмаков – через пару секунд на свет из одного единственного окна вышел человек небольшого роста, завернутый в какое-то тряпье. Сайлер брезгливо поморщился – он никогда еще в жизни не видел столь жалостливое существо.
- Адам?
Голос у Великого и Ужасного был сродни скрипу ногтей о доску - такой же противный и пронзительный.
Гудвин откинул капюшон своего плаща и представил перед гостями во всей красе – у него был огромный нос с широкими ноздрями, пухлые губы, миндалевидные глаза; остатки седых волос ютились на небольшой половине черепа, залысину же украшала татуировка в виде глаза.
- Принес? – Требовательно спросил мужчина, двигаясь к Адаму.
Тот кивнул головой и достал из наружного кармана куртки небольшой мешочек. Там было около ста золотых монет. По-крайней мере, Адам так сказал Сайлеру, объясняя причину их скромного вида:
- Не надо показывать этому кровопийце истинное положение вещей. Лучше предстать перед ним в самом жалком виде.
Сейчас, видя окружение Гудвина, Сайлер невольно задумался над тем, куда же этот человек девает золото? «Может, у него ребенок, которому он оплачивает колледж?»
Гудвин с небывалой для его лет прытью выхватил из ладоней Адама мешочек и, развязав его, блестящим потоком высыпал монеты себе в подол. В его карих глазах заплясали искры дьявольского огня, впрочем, возможно Сайлеру это показалось.
- Я не женат. И у меня нет детей, - поворачивая свое крючковатое тельце, обратился Гудвин к брюнету. Сайлер удивленно захлопал глазами, а Адам ухмыльнулся.
- Просто мне нравится звук падающих монет. Я люблю перебирать их, чистить, любоваться…
«Прямо как Скрудж МакДак», - пронеслось в голове Сайлера. Гудвин посмотрел на него и глухо рассмеялся. Кстати, смех у него тоже был противный.
- Но почему же Вам, - Сайлер специально выделил голосом последнее слово, - с Вашим даром не изобразить себе кучу золота и спокойно перебирать его…
Гудвин заботливо пересчитал монеты и спрятал их в глубинах своего плаща:
- Ничто в этом мире, молодой человек, не заменит Вам реальность.
У Сайлера была иная точка зрения, но озвучить её он не успел. Адам быстро затолкал его и Гудвина в недра «Alfa Romeo» и закрутил баранку.
- У нас дочь Боба, - Адам огорошил приятной новостью Гудвина, как только они скрылись из Горбатой Горы. Гудвин обнажил свой рот, который к изумлению Сайлера был полон ровных, жемчужно-белых зубов.
- Малышка Эль? Чудно, - улыбка мужчина стала еще шире, и он мечтательно засмотрелся в окно. Ночью, когда Гудвин тихо храпел, прислонившись татуированным лбом к холодному стеклу, Сайлер шепотом спросил Адама:
- Почему он ненавидит Бишопа?
- Все дело в даре Боба, - так же шепотом ответил Адам, - он умеет превращать любую вещь в золотую. Представляешь, как это коробило беднягу Гудвина?
- Представляю, - кивнул брюнет, и они оба противно захихикали.
А на утро вся их веселая компашка стояла в полусыром подвале вокруг огромно железного стола, на котором мирно посапывала Эль. И очень странно, что она не просыпалась, ибо крик вокруг неё стоял большой.
- Почему я? – Истерично вопрошал Сайлер.
- Потому что я не уверен в том, что пока я буду лежать рядом с ней, ты не вскроешь мне череп! – В той же истеричной манере отвечал Адам.
Гудвин спокойно стоял возле Эль и, сложив свои костлявые ладони вместе, что-то бормотал.
Понимая, что ему Адама не переубедить, Сайлер решил еще раз уточнить детали операции:
- Объясните мне до конца, в чем будет состоять моя миссия?
Гудвин никак не среагировал на вопрос брюнета.
- Сила Гудвина состоит в том, что он может проникать в мозг человека и создавать иллюзии…
- Это я понял, - резко прервал Адама Сайлер.
- Наша иллюзия будет такова - вы с Эль молодая семейной пара. Твоя миссия будет состоять в том, чтобы убедить её, будто Боб, Компания и прочие события её жизнь лишь плод её больного воображения. Она должна потерять грань между реальностью и образами, создаваемых в ваших головах.
- То есть я должен свести её с ума, - уточнил Сайлер.
- Да, - Адам ухмыльнулся, - ты должен пытать её своей любовью. Окружи её нежностью, заботой…
- Если ты, конечно, не забыл, как это делается, - Гудвин убрал ладони от лица и посмотрел на брюнета.
Сайлер сделал вид, что не слышал шпильки, пущенной в его адрес.
- Не переживай насчет деталей, - сказал ему Гудвин, когда уговоренный Сайлер лежал возле спящей Эль, - стоит тебе о чем-то подумать, так я сразу воплощу это.
- Хорошо, - брюнет нервно сглотнул и прикрыл веки.
- Две полоски, Сайлер. Ты рад?
А теперь иллюзия трансформировалась в кошмар. Она перестала быть образом, ведь события стали напоминать реальную жизнь. Кошмарную реальную жизнь!
Да они всего один раз трахнулись, и то без особого удовольствия для него! Разве от одного раза бывают две полоски?
- Милый?
Эль подошла к нему поближе, благоразумно спрятав за спину чертов тест. Сайлер нервно дернулся, когда теплая ладонь девушки коснулась его щеки.
- Милый, все хорошо?
О, да…Хорошо все было поначалу….
|
