Солнечный ясный день, радужный лучики играют в свои незамысловатые игры на полировки моего контрабаса. Им нет никакого дела до чужого горя, у природы есть свой четко спланированный график, по которому она облачается в траурные одежды. В нашей же жизни все решает случай. Всем известно, что в ночное время суток Лысая гора не самое лучшее место для новых знакомств. Но почему-то именно в полночь здесь любят устраивать экскурсии необремененные чувством самосохранения особи. И не надо рассказывать, что у тебя черный пояс по сглазу и белые тапочки, заранее заготовленные для чересчур навязчивого упыря. Упыри вообще нечисть весьма специфическая, от осинового кола деликатно отказываются, но спать предпочитают в гробу именно из этого дерева, где логика? Где была логика, заключающаяся в одной единственной извилине Гуни Гломова, когда он отвечал на простенький, поражающий заурядностью вопрос "который час?", заданный мертвяком. Обычным заправским мертвяком с местного кладбища, наткнувшимся на вышедшего прошвырнуться по достопримечательностям Гуньку. Тело Гломова нашли не сразу, спустя трое суток. Старая, заброшенная могила с кишащими в ней червями, синюшное лицо, заостренный нос, выпитое в одно мгновение дыхание и глаза, тусклые, бесцветные, с мольбой смотрящие на безоблачное голубое небо. Его похоронили вчера, похоронили не как мага, как человека. Сейчас больно смотреть ей в глаза, больно спрашивать ее о чем-то, больно думать о будущем. И, тем не менее, я должна вынырнуть из вчерашнего воспоминания.
-Склеп, - осторожно завожу я разговор,- может, в Тибидохс слетаем? Сарданапал ведь нас вчера звал?
Молчит.
-Не хочешь?- обнимаю ее за плечи и прижимаю к себе.
Безразличие. Полная апатия к происходящему, много ли надо, чтобы понять, что для Гробыни это высшая степень отчаянья?
У нее всегда был ответ на все, язвительные выражения сами стучались к ней в голову, стерва по призванию. А стерва ли?
-Глеб пообещал того мертвяка из-под земли достать!- пытаюсь разжечь в ней искру хоть какого-то чувства я.
-И достану,- в темную комнату, освещенную парочкой горящих свечей, вошел Бейбарсов. - Ты сама убедишься в этом сегодня же ночью.
Глеб опустился на пыльный персидский ковер спиной к камину, видимо, в нем до сих пор жили старые воспоминания и привычки, связанные с раскаленной до адской температуры печкой, где он провел не самые лучшие периоды своей теперь уже практически бессмертной жизни.
-Таня, как ты смотришь на то, чтобы прогуляться ночью до соседнего кладбища?
Посещать с Бейбарсовым его излюбленные места преспективка еще та! Но выбора нет, нам же надо разобраться с этим мертвяком.
-Да,- кивнула я.
-Отлично. Тогда в одиннадцать возле обувного магвазина "Золуш и Ка", - разглядывая дымоход, сообщающийся со вторым этажом дома, довел до сведения Глеб.
-Меня ты не хочешь пригласить, некромаг?!
Ванька! Я совсем забыла, что он спит в другой комнате, вернее спал...
Не хватает еще стычки между ним и Глеб сейчас, после похорон.
-Если мне будут нужны новые трупы, я с радостью воспользуюсь твоим любезным предложением, маечник,- спокойно ответил Бейбарсов, еще больше вглядываясь в трубу дымохода.
Интересно, я сама пару месяцев назад с точно таким же любопытством пыталась узнать, что же находится на втором этаже, что за неприхотливые соседи поселились над Гробыней.
-Чертос два, некромаг, если ты думаешь, что Таня пойдет с тобой!- Ванька с силой сжал кулаки.
-Я и не думаю, я уже знаю... Спроси у нее сам, если хочешь,- ухмыльнулся тот.
Ваня с надеждой посмотрел на меня. Боже! Только не очередной приступ собственнического чувства.
-Вань, я делаю это ради Склеп, нам надо найти мертвяка, пойми...
-Я пойду с тобой,- уперся он.
-Да вы с Глебом сцепитесь при первом же удобном случае!
-А некромага никто в расчет и не берет. Мы вполне справимся вдвоем.
-Маечник, раньше я думал, что у твоего героизма сезонное обострение, ты влипал во всякие истории в осенне-зимний период: в начале учебного года и перед экзаменами. Теперь я вижу, у тебя это хроническое. Ты разве забыл, как тебя уже чуть не отправил на тот свет один мертвяк на выпускных экзаменах у Зубодерихи? Впрочем, если ты хочешь освежить воспоминания, я не возражаю.
-Хватит!
Склепова рывком соскакивает с узкого сиденья колченогой табуретки. От внезапного порыва ветра гаснут три свечи, комната еще больше погружается в темноту: давящую, густую как кисель, стены начинают медленно надвигаться. Обычный всплеск темной магии.
-Хватит! Мне не нужно ни ваше сочувствие, ни ваша забота! Вы Таньку не можете между собой поделить, вы даже смерть Гуни перевели в состязание за нее! Вы... как я вас всех ненавижу! И тебя, Гроттерша, в первую очередь!- Склепова говорит громко, оттачивая каждое слово, словно нанося удар лезвием острого, как бритва, ножа.
Она со всей силы толкнула меня в грудь, отчего на миг у меня перехватило дыхание. Не удержав равновесие, я повалилась на пол, удар в спину... нет, скорее в сердце. Гробыня, даже не смотря в мою сторону, вышла из комнаты. Откуда в ней столько силы? Раньше я считала, что она тяжелее пудреницы в руках не держала... А сейчас! Или, может, боль и безвыходность ситуации придают силы?
-Ты как?- склоняется надо мной Ванька.
-За что она так...,- я сглотнула. - Так меня ненавидит?
-Это временное помешательство, не стоит верить словам, сказанным в порыве чувства, когда гнев застилает глаза,- подкинул и тут же поймал в воздухе свою трость Бейбарсов.
-Ее сейчас нельзя оставлять одну!- спохватилась я, быстро вскакивая на ноги.
Сознание тут же детально обрисовало картину самоубийства. Развивающееся на ветру платье, стройная фигура и зажатая в глубинах души решимость. Билет в пропасть, действующий в одном направлении.
-Не волнуйся, об этом она не думает, во всяком случае, сейчас, я бы почувствовал,- произнес Глеб.
-Я поговорю с ней.
-Ты?- я удивленно смотрю на Ваню.
-Ну, да. Тебя она не послушает, возможно, меня тоже, но ведь попробовать стоит,- кладет руку мне на плечо он. - Сходи с НИМ,- кивает в сторону Бейбарсова. - Гробыня права: мы выясняем свои отношения не в то время.
Ванька ласково смотрит на меня. Что бы я делала, если убили его? Если бы он оказался на месте Гуни? Страшно представить. Живешь в своем мире, ограниченном под час выдуманными, несуществующими рамками. Будь это Грааль Гардарика, защищающий Тибидохс от какого-либо вмешательства, или обычное отрешение от окружающей тебя реальности, розовые очки, если хотите. Думаешь, что с тобой и близкими тебе людьми никогда ничего подобного произойти не может, ты не ждешь подвоха из-за следующего поворота дороги жизни. Ты все распределила наперед: где будешь работать, как назовешь своих отпрысков, в каком халате будешь перемывать косточки соседкам, сидя на лавочке перед подъездом. Но в какой-то самый неожиданный момент хрупкие стены сказочного дворца рушатся, а очки превращаются из розовых в солнечные, с затемненными стеклами, которые впредь будут заслонять тебе свет солнца.
-Пролазиус,- послышался как будто из пещеры голос Вани.
Погасла еще одна из свечей, теперь темнота была настолько осязаема, что перед глазами замелькали множественные серые точки. Мы с Глебом остались вдвоем. ВДВОЕМ... Уж лучше бы я осталась наедине со своей болью.
-У тебя локоть разодран,- пристально смотрит на мою руку тот.
И в самом деле... а я даже не почувствовала.
-Послушай, я не хотел говорить это вчера, когда все твои друзья слетелись на похороны Гломова, не подходящий момент был. Вся эта ситуация меня настораживает, что-то здесь не так, я пока не пойму что, но обещаю выяснить в скором времени, - Бейбарсов с пристрастием посмотрел на свои руки.
Длинные гибкие пальцы с чуть заостренными ногтями, просвечивающие даже через смуглую кожу темные вены, можно подумать, что в них на самом деле течет вязкая темно-бардовая кровь.
-Ты это о чем?- не поняла я.
-О смерти Гломова. Не знаю, как-то все просто... я бы даже сказал, глупо. Поэтому мне и нужна твоя помощь: хочу убедиться, что не только я вижу в этом деле небольшие погрешности.
-Погрешности? Разве в смерти могут быть погрешности?- к горлу подкатывает комок.
-У меня сомнения не в орудии убийства, а в том, кто действительно к нему причастен. Кто сомкнул пальцы на его горле... пусть и косвенно.
-Но кому мог помешать Гуня?- отвожу глаза в сторону я.
-Это нам и предстоит выяснить,- как всегда обнадеживающим тоном произнес некромаг. - К вечеру должны Лена с Жанной подлететь.
У них своя логическая цепочка в голове, они не верят в случайную смерть, они не верят даже в смерть от стечения обстоятельств, они верят только в убийцу. Гаснет еще одна свеча, на это раз последняя, но его присутствие все равно ощущается, это чернее... его нельзя отогнать, включив свет, оно заполняет все углы этой чертовой комнаты.

ПОНРАВИЛОСЬ? КАЧАЕМ!