Уилсон стоит в холле. В голове стучат барабаны. Ожидание…
Сейчас обязательно налетит Кади и будет грузить его той
девочкой с раком желудка, которую он не смог спасти вчера.
Если он не пойдёт к себе в кабинет сейчас, ему засчитают
двадцати минутное опоздание и вычтут из зарплаты.
«Когда же кончится эта чёрная полоса? И где, чёрт побери,
Хаус?»
Онколог вошёл в лифт, устало закрыл глаза и прислонился к
стенке.
Тёплое дыхание на шеё заставило Уилсона моргнуть и очнуться.
Он был всё ещё в лифте, но мигал красный индикатор, а значит,
кто-то нажал стоп.
-«Спящая красавица, долго будешь так кататься? Уже третий
подъём»- улыбнулся Хаус.
Уилсон вздохнул и пригладил волосы:
-«Почему мы стоим?»
-«Ну, ты такой милый, когда спишь, я решил нажать стоп и
понаслаждаться. Мы застряли. Не правда ли прекрасное начало дня?»-как ни в чём
не бывало ответил Хаус, прижимаясь плотнее к онкологу.
-«Грег, позволь узнать, почему ты так близко?»
-«Джимми-бой, тебя смущает моя близость?»- с невиннейщим
лицом поинтересовался Хаус.
-«Лифт такой большой…»-попытался возразить Уилсон.
-«Не вредничай!»-парировал Грегори.
Уилсон тяжело вздохнул и потерял контроль над собой.
Глаза Хауса расширились от удивления. Его всегда спокойный и
выдержанный друг Джеймс Уилсон, который привык читать Хаусу лекции «Что такое
хорошо, что такое плохо», сейчас прижимал
его к стенке лифта и жадно целует.
Хаус прервал поцелуй, на который только что отвечал с таким
жаром.
-«Уилсон! Ты в своём уме? Что ты?...»
Уилсон зарычал и начал срывать с него пиджак и глаза его
потемнели.
Хаус никогда его не видел таким. Даже, когда его бросали все
его жёны, он бросал кого-то, когда умирали пациенты, он всегда оставался
«Живым».
А вчера, после смерти той девочки он как будто сломался.
Последние 2 месяца, как его бросили, Уилсону было очень одиноко. Это серьёзно
беспокоило Хауса, но Уилсон не хотел решать эту проблему, тем более обсуждать.
Хаус боялся, что друг
превратится в него и не хотел этого.
Он нуждался в нём, Грег это остро ощущал.
Сейчас всё отчаянье вышло наружу и превратилось в агрессию.
Сексуальную агрессию.
-«Джеймс, не делай глупостей. Ты же будешь потом жалеть об
этом.»
-«Заткнись, Хаус!»-прорычал онколог, спуская оппоненту
брюки.
-«О-вэй! Да ты зол! Просто как….»- Хаус поперхнулся,
почувствовав дыхание Уилсона на своих бёдрах, и из его груди вырвался
полувсхлип, когда тот обхватил губами
его член.
Грегори стонал и судорожно хватался а стенки лифта, а Уилсон
продолжал ритмично работать влажным ртом.
Почувствовав, что Хаусу нравится то, что он делает, Уилсон
расстегнул молнию своих брюк и сжал в ладони напряжённый и пульсирующий сладкой мукой член.
Его движения стали ритмичней. Они кончили почти одновременно.
Почувствовав
солоноватую горячую влагу, низвергшуюся в него, Уилсон застонал и
поднявшись с колен, поцеловал Хауса.
Уилсон был спокоен.
-«Хаус? - тихо спросил он, оглядывая себя, его и
разбросанные по полу вещи,- с тобой всё в порядке?»
Уилсон молча привёл в порядок себя и своего друга.
Доктор Грегори Хаус стоял, прикрыв глаза, с всклокоченными волосами, оторванными
пуговицами на рубашке, следами укусов Уилсона и блаженной улыбкой на лице.
-«Хаус?»- попробовал он ещё раз.
-«Тсс!»- он прижал палец к губам, Джимми-бой, ты- Бог!»
«Зачем я произношу вслух простые истины?»-блаженно подумал
Хаус.
Джеймс нажал на кнопку вызова. Лифт заработал.
Уилсон обернулся на Хауса.
Тот развёл руками, произнёс коронное «все лгут!» и довольно улыбнулся.
Fin.
|
