Ну что сказать... Они оба были пьяны. Достаточно пьяны для того, чтобы громко выкрикивать ответы на вопросы в телевикторине «Джепорди» в три часа ночи со вторника на среду. -Эй! Эт-тоже...эт же ...рак! - Уилсон ухитрялся невнятно бормотать и одновременно вопить во весь голос. После очередного подобного выкрика он сорвался на истерическое хихиканье. Это был примерно двадцатый раз, когда Уилсон отвечал "рак" на каждый вопрос викторины, независимо от его содержания. И с каждым разом это казалось ему все забавнее и забавнее. Хаус, сидевший рядом с ним на кушетке тоже смеялся, но с гораздо меньшим энтузиазмом. Даже будучи пьяным, он еще не совсем растерял остатки соображения. Но всему на свете приходит конец. После еще нескольких столь же остроумных вопросов и еще стольких же не менее остроумных крикоответов Уилсона на тему рака, «Джепорди» наконец-то закончилось. Хаус весело ухмылялся, глядя на обиженное и недовольное выражение лица Уилсона, во время объявления ведущим победителя викторины. Джеймс был абсолютно уверен в своей победе. Хаус выключил звук и несколько минут они просидели в умиротворяющей тишине. Наконец до Уилсона вдруг неожиданно дошло, который теперь час. - О-х-х-х...! Я, наверное, п-п-п-ойду, - пробормотал он заплетающимся языком. Он с трудом встал, но обойти кушетку с удобно устроившимся на ней Хаусом было не так- то просто. Из последних сил Уилсон попытался начать борьбу с непокорной кушеткой и силой тяжести заодно, но враги были явно сильнее. От такой несправедливости глаза Уилсона наполнились слезами и он начал потихоньку хлюпать носом. Хаус от души веселился, наблюдая за его напряженными усилиями. Но когда Уилсон, совсем отчаявшись, попробовал преодолеть преграду с разбега, то есть попытался просто перепрыгнуть через кушетку (а соответственно и Хауса на ней),и упал на Грэга сверху, его веселье как рукой сняло. -Какогочертатыделаешь,- поинтересовался Хаус , прекратив смеяться. -Я застрял! - с трудом ответил Уилсон, закрывая глаза и ,судя по всему, собираясь немного вздремнуть прямо на месте великого падения. И пока Хаус пытался придумать ответ поостроумнее, Уилсон неожиданно оживился и взгляд его обрел осмысленное выражение. - Хаус! Ты ублюдок! - воскликнул он, водя пальцем перед носом Грэга. - А?! Что?! - лучшего ответа в данной ситуации у Хауса не нашлось. - Ты нарочно заманил меня в ловушку! - высказался Уилсон, обличающе глядя на него. Джеймс начал ерзать по кушетке, пытаясь либо устроится поудобнее, либо все-таки слезть с нее. Но единственное чего сумел добиться - это неосторожным движением потревожил больную ногу Хауса. - Чтоб тебя! - зашипел Хаус сквозь зубы, скривившись от неожиданно накрывшей его волны боли. Уилсон ахнул и немедленно скатился на пол. - Прости, прости, я не хотел! - его глаза вновь начали наполняться слезами. Но Хаус только мотнул головой в сторону оранжевой баночки с таблетками, стоящей на столе в противоположном конце комнаты. Уилсон кивнул и нетвердой походкой пересек комнату, схватил пузырек и направился назад. Обратный путь дался ему сложнее, он споткнулся, упал и от этого перестал всхлипывать и немного рассердился. Он торжественно вручил Хаусу викодин и снова сел на кушетку рядом с ним - подождать, пока подействуют две таблетки, которые Грэг проглотил, как обычно, не разжевывая. -Слушай, прости меня, - продолжил Уилсон спустя пару минут, - я не хотел...не хотел сделать тебе больно. Я никогда, никогда, не хочу причинять тебе боль! Хаус в ответ проворчал что-то неразборчивое. - Мне уехать? - спросил Уилсон, спустя еще минуту. Хаус пожал плечами, надеясь, что этот жест покажет Уилсону, что ему это вобщем-то безразлично. Уилсон купился, хотя может быть тут сыграло роль количество алкоголя, выпитого за вечер. Он немного расслабился и устроился поудобнее все на той же злосчастной кушетке. Тут Хаус заметил, что телевизор все еще был включен, хоть и без звука. Грэг принялся бездумно щелкать пультом с канала на канал, пока не наткнулся на рекламный блок. На этом он успокоился, отложил пульт и откинулся на подушку. Уилсон, казалось, целиком сосредоточился на рекламе майонеза, а Хаус изо всех сил сосредоточился на том, чтобы не сосредототачиваться на боли в ноге. Так, в уютной предутренней тишине они сидели довольно долго. Хаус оглядывал заинтересованным взглядом профиль Уилсона и задавался вопросом, отчего тот сегодня не ночует дома. Возможно Беспощадная Стерва - это для него немного слишком? Или он просто решил провести этот вечер в компании своего лучшего друга? Даже самому себе Хаус не смог бы ответить, какая из причин нравится ему больше... Через несколько минут Хаус неожиданно осознал, что Уилсон заснул и даже начал немного похрапывать. Хаус немного поколебался, но потом все-таки решился встать. И лишь когда Уилсон от этого движения резко упал на бок, Грэг сообразил, что все это время Джеймс опирался на его плечо. Хаус довольно хмыкнул и пьяно пошатываясь, похромал в свою спальню, где с наслаждением упал прямо на неразобранную кровать. Слава богу, этим вечерним удовольствием он еще был в силах управлять. Засыпая, Хаус чуть слышно бормотал себе под нос нелепые и смешные слова, которые услышал от Уилсона этой ночью. Улыбаясь, как счастливый идиот, Хаус быстро заснул. И даже тогда улыбка не покинула его губ.
